Удмуртский язык (до 1932 официальное название – вотяцкий или вотский язык; самоназвание утморт, укморт от мурт «человек»), относится к пермской группе финно-угорских языков уральской языковой семьи. Удмурты проживают в Удмуртской республике, в Башкирии, Татарии, Республике Марий Эл, в некоторых районах Кировской, Тюменской, Свердловской и Пермской областей Российской Федерации, а также в Казахстане, на Украине, в Узбекистане и Белоруссии. По переписи 1989, удмуртов 714 793 человек, из них считают родным удмуртский 69,6%, русский – 30%. Билингвов среди удмуртов 68,5% (удмуртско-русское двуязычие составляет 64,4%, отмечаются также случаи удмуртско-татарского двуязычия и даже удмуртско-татарско-русского трехъязычия). Удмуртский является государственным языком (наряду с русским) и языком общения в пределах Удмуртии, а также языком обучения в начальных классах школ в Удмуртии, Татарии, Башкирии и Марий Эл; в средней школе удмуртский язык – предмет изучения.

       Первые записи удмуртских личных имен русскими буквами сохранились от 15–17 вв., удмуртские слова начали фиксироваться с начала 18 в. Важнейшими памятниками считаются Сочинения, принадлежащие к грамматике вотского языка (Санкт-Петербург, 1775) и рукописный удмуртско-русский словарь З.Кротова. Письменность возникла в 18 в. на кириллической основе с добавлением 5 букв с диакритиками. В современном литературном удмуртском языке осуществлен синтез грамматических черт северных и лексики южных говоров; в основе фонетической системы лежит звуковой строй переходных говоров.

         В истории удмуртского языка выделяются праудмуртский (ранний, 10–14 вв., и поздний, 15–17 вв.) и современный (с 18 в.) периоды. От прапермского периода удмуртский язык унаследовал более полутора тысяч исконных и заимствованных корневых слов. Среди заимствований значителен пласт слов булгарского происхождения (7–13 вв.). Влияние татарского языка повсеместно наблюдалось в 13–16 вв., а на юге сохранилось вплоть до наших дней. Воздействие русского языка на удмуртский началось в 13–14 вв. и усилилось после вхождения удмуртов в Русское государство (1558). 

    В удмуртском языке выделяются северное и южное наречия (южное подразделяется на периферийно-южный и центральный диалекты), а также группа промежуточных говоров. Диалектом удмуртского языка, соединившим в себе черты северного (в области морфологии) и южного (в основном в фонетике), наречий считается язык бесермян (10 тыс. человек по переписи 1989), являющихся субэтнической группой удмуртов с отчетливо выраженным этническим самосознанием. В отличие от удмуртов, принявших православие и сохранивших многие элементы языческой веры, бесермяне в прошлом придерживались мусульманской религии (о чем свидетельствует их название, происходящее от «мусульмане, басурманы»). Современные бесермяне являются потомками той части бесермян, которая приняла христианство; бесермяне, сохранившие мусульманство, восприняли татарский язык и татарское самосознание.

      Система фонем удмуртского языка состоит из 7 гласных и 26 согласных (не считая заимствованных из русского языка). Гармония гласных отсутствует. Ударение динамическое и, в отличие от других финно-угорских языков, падает на последний слог (исключения редки). Удмуртский язык – агглютинативный с элементами флективности (неоднозначность морфем, вариативность отдельных формантов); синтетические грамматические структуры преобладают над аналитическими. Имена и глаголы четко разграничены, но внутри имен противопоставление частей речи выражено слабо: однотипно склоняются и могут принимать одни и те же суффиксы существительные и прилагательные, много конверсивов (шулдыр ‘веселье’, ‘веселый’ и ‘весело’, вазь ‘ранний’ и ‘рано’, бере послелог ‘после’ и союз ‘если’). Категория рода отсутствует. Есть два типа склонения – безличное и лично-притяжательное. Одушевленные существительные не принимают форм семи местных падежей. Форм числа две (единственное и множественное). Как и во многих других финно-угорских языках, названия парных предметов и частей тела употребляются в единственном числе, для выделения одного из парных предметов используется слово пал ‘половина’: куас ‘лыжа, лыжи’ – пал куас ‘(одна) лыжа’. В разговорной речи часты случаи употребления форм множественного числа вместо единственного, что встречается и в марийском языке: ымъ-ёс-ы ‘мой рот’, букв. ‘рт-ы-мой/мои’, ср. мар. (диал.) кыдал-ем-влак ‘моя поясница’, букв. ‘поясницы мои’ (в отличие от удмуртского, в марийском языке показатель множественности стоит за показателем притяжательности). Категория притяжательности (посессивности) выражена особыми суффиксами, а также местоимениями и изафетными конструкциями, при которых притяжательность морфологически выражается в форме, обозначающей объект обладания. Суффикс притяжательности -эз- (во множ. ч. —ыз-, часто —ёсыз-) может выражать выделительно-указательную категорию, выполняя функцию определенного артикля и одновременно субстантиватора, т.е. замещая собой существительное, которое при этом опускается: мынам перое ‘мое перо’ = мынамез ‘то, мое’ (подразумевается перо); Казаньысь лыктэм инженер ‘из Казани приехавший инженер’ = Казаньысез ‘тот, из Казани’; загадочное бригадир-мы-лэнъ-ёс-ыз-лэнъ-ёс-ыз-лы может быть истолковано, как ‘у нашего бригадира имелся кто-то (например, дети), у тех кто-то (свои дети), которым что-то дается, предназначается’. Глаголы в удмуртском языке делятся на переходные и непереходные, с которыми связана слабо выраженная категория залога. Категория вида выражается с помощью лексических и синтаксических средств. Имеются три наклонения (изъявительное, повелительное и условное), а также категория притворной модальности. Эта последняя выражает фиктивность совершения действия и образуется с помощью специальных суффиксов или аналитическим путем; она является нехарактерной для глаголов, обозначающих физические, химические и физиологические процессы (типа пересьмыны ‘стареть’). В удмуртском восемь времен (четыре простых – настоящее, будущее, прошедшее очевидное и неочевидное и четыре сложных – первое и второе давнопрошедшее, длительное и многократное прошедшие). Спряжение имеет две формы (утвердительную и отрицательную), как и в большинстве других финно-угорских языков.